Соглашения о политическом урегулировании конфликта в Донбассе за два года стали притчей во языцех. В последнее де время словосочетание "Минск безальтернативный" и вовсе вызывает нервный тик в новых политических реалиях, складывающихся вокруг региона. Двухлетие подписания в столице Беларуси "Комплекса мер" в середине февраля прошло буднично и незаметно. Знаковым, судьбоносным и историческим документ, несмотря на массовую поддержку в дипломатических кругах всех причастных сторон, не стал. А последние события в Донбассе и вокруг региона и вовсе практически списывают соглашения с актуальной повестки дня если не де-юре, то де-факто. Начавшись как пиар-акция украинских националистов, так называемая, блокада Донбасса на днях превратилась в государственную политику Киева. Руководствовался президент Порошенко, инициировавший официальный запрет грузооборота в СНБО, скорее всего, личными соображениями. Но, как говаривал его предшественник, "имеем то, что имеем". Государство Украина согласилось с точкой зрения своих радикальных патриотов относительно региона - Донбасс официально признан врагом, все контакты с которым следует пресечь. В принципе, значительную часть этой работы за официальный Киев уже выполнили "активисты-блокаторы".Во многом именно самоуправство "ветеранов АТО" Семенченко и Парасюка на железнодорожных путях создало властям республик оптимальный политический фон для перевода промышленных активов под государственный контроль. "Мы являемся свидетелями того, что отторгнутые своим государством области попадают в еще более тяжелое положение, будучи в условиях полной блокады со стороны экстремистских элементов. Поэтому, конечно, в какой-то степени можно понять те действия, которые предпринимаются руководством этих регионов", — политкорректно охарактеризовал произошедшее пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков. Конечно, за кулисы процесса обывателей не пустят, но в медийной плоскости все вполне логично: Украина от этих активов отказалась, и местные власти практически вынуждено берут на себя ответственность за сохранение потенциала предприятий и социальную защиту коллективов. А так как и продукция этого производства Киеву тоже не нужна, о чем президент Порошенко отдельно сообщил 15 числа на заседании СНБО, индустрия Донбасса будет полностью переориентирована на российское экономическое пространство. Причем, как сообщают СМИ, российским корпорациям предложено оказать содействие коллегам, так как именно от работы предприятий зависит гуманитарная обстановка в многомиллионном регионе. Кроме того в этот же период был опубликован указ президента Владимира Путина о признании документов ЛДНР, а также появился ряд инициатив российских политиков по упрощению легализации в России или получения ее гражданства для жителей Донецка и Луганска. Все эти шаги также формально обосновываются соображениями гуманизма и защиты прав населения региона, заблокированного де-юре собственным государством. Как показывает практика, скоропалительных решений российские власти не принимают, и все упомянутые шаги навстречу Донбассу на случай негативного развития ситуации, скорее всего, давно просчитывались. Но свой, пусть и не большой, но громкий вклад в продвижение региона к России украинские патриоты сделали. В конце концов, "гордиев узел" из войны и сомнительной торговли между противниками, завязавшийся после относительной стабилизации положения на фронте, кто-то должен был разрубить, так как ситуация выглядела чем дальше, тем менее корректно, в первую очередь именно для имиджа молодых республик. А теперь, после решения Порошенко о блокаде Донбасса, что бы ни говорил официальный Киев о "единой стране", "реинтеграции Донбасса" и прочем, решение СНБО однозначно свидетельствует об отказе Украины от претензий на мирное возвращение региона. Скажем больше - на возвращение как таковое. Пожалуй, на фоне всех этих событий пора констатировать - "безальтернативный Минск" скончался, и стороны перестали на него оглядываться. Ничем иным последние решения и Киева, и Донецка с Луганском не объяснить. Между тем, вокруг процесса продолжаются ритуальные пассы. На днях прошел очередной раунд переговоров, и готовится следующий. Украина расширила свои претензии желанием контроля над олигархической собственностью, республики обвинили Киев в очередном нарушении очередной международной конвенции. Страны-гаранты выразили традиционную обеспокоенность последними действиями сторон и, подспудно, бездействием, благодаря которому процесс завяз на стартовой отметке. Завяз, по сути, безнадежно, о чем свидетельствует простой факт. В самой работоспособной подгруппе по политическим вопросам, и в марте 2017-го обсуждают то же, с чего начали в 2015-ом: модальности гипотетических выборов в Донбассе, которые должны определяться после принятия Киевом соответствующих законодательных актов. Иначе, наверное, и быть и не могло. По крайней мере, не с постмайданной Украиной, которая тоже попала в своеобразную внутреннюю рекурсию, которая не позволяет Киеву ни выполнить "Минск", ни прекратить раскалывать остатки страны. В 2014-ом одним из первых поводов для восстания на Юго-Востоке стала спешная отмена устроителями госпереворота закона о региональных языках, который, пусть, скудно, но все же защищал права русского населения. Символично, что и сегодня украинские власти никак не угомонятся в ущемлении прав подавляющего большинства сограждан. После запрета русских книг и фильмов и ограничений для русскоязычной музыки, Рада требует от телевещания не менее 75% украинского языка в эфире. Можно предположить, что Киев и не пытается осмыслить первый шаг, приведший к нынешнему жесточайшему кризису государства. А может быть, киевских политиков как раз устраивает уход чуждого, антимайданного электората, а национализм в виде государственной политики - не более чем тактика, призванная сделать украинскую среду непригодной для жизни Донбасса. В общем, три года антирусских усилий Киева и интеграционных поползновений Донбасса в сторону России даром не прошли. Контекст изменился до той степени, что из всего "Комплекса мер" актуальными, но бесконечно далекими от выполнения, остаются два пункта - установление прочного перемирия и обмен пленными. Для их выполнения, как и для установления в обозримом будущем неких цивилизованных отношений между сегодняшними противниками, наверное, пора назвать все своими именами. "Минский" эвфемизм, в котором стороны якобы стремились вновь сойтись, а на самом деле стремительно расходились, устарел, а новым процессам пора давать новые, более актуальные термины и содержание. Степан Никонов Источник: ПСД Мнение автора может не совпадать с мнением редакции ИА "Новороссия".
