Нас много и самым разным тоном предупреждали: "Не лезьте в Сирию". Терактами, экономическими санкциями и политическим давлением запугивали, кажется, самые разные представители "цивилизованного человечества". Разве что Папа Римский не высказался по поводу "российских преступлений в Алеппо". Прямые угрозы терактов против России звучали от представителя Госдепа Джона Кирби в конце сентября, от британского МИДа, французов и немцев. От угроз "умеренные" перешли к делу. Все выверено и даже прагматично: слово - и дело. В очень нужный момент, когда действительный casus belli сможет подорвать договоренности и взаимодействие с Турцией по Сирии - этакий прощальный жест уходящей администрации Обамы и горячий привет Путину от затаившегося организатора путча в Турции Фетхуллаха Гюлена. Наша скорбь в связи с кончиной передового политического бойца России в Турции, тысячи извинений от Эрдогана и дружное "мы же предупреждали" от наших "партнеров" от Вашингтона и Лондона до Киева и Ракки - вполне предсказуемы и ожидаемы. Главное сейчас - наша реакция и наши действия. Поворачиваться спиной, выкидывать белый флаг, равно как впадать в истерику и аффективные состояния - признак слабости и интеллектуальной ущербности. Главное, какие мы сделаем выводы, какие совершим действия. И здесь теоретически может быть решительный поворот. Убийство произошло на следующий день после телефонного разговора Путина и Эрдогана и за день до встречи в Москве глав МИД Ирана, Турции и России, когда уже был анонсирован отказ от доллара во взаиморасчетах и возобновлен проект "Турецкий поток". Именно в этот момент, когда российско-турецкие отношения почти перешли к стратегическим, и был нанесен удар. Что же теперь? Можно в гневе хлопнуть дверью - и разорвать дипломатические отношения совсем. Заморозить "Турецкий поток", прекратить сотрудничество по Сирии, Азербайджану-Армении и Ближнему Востоку в целом. Враги Москвы и Анкары будут только рады, ведь это, кроме всего прочего, сулит снова переходом к расчету в долларах за энергоносители, обострением крымско-татарской темы и славяно-тюркской напряженностью в Евразии в целом. Теоретически, повторимся, это вполне возможно. Более того - этого как раз и ждут, на это у заказчиков и исполнителей и был расчет. Станет ли нам или туркам от этого легче? Минует ли нас в таком случае уже начавшаяся война? Вариант второй - трезвый и взвешенный. Трагедия не повод для торгов, но явный casus belli, требующий адекватной сатисфакции. Таким удовлетворительным ответом для России и Турции может быть и без того наметившийся выход страны из НАТО. Турецким и российским следователям нужна лишь минимальная зацепка, чтобы выйти на секту Гюленистов с американской пропиской. У Москвы теперь есть явный повод для давления, а у Анкары - повод удобно выйти из американской игры. Удобные расклады даже в Вашингтоне, ведь провал на турецком направлении Трамп также сможет списать на ошибки уходящей администрации. Анкара должна действовать первой и делать это прямо сейчас, пока Москва на какие-то часы взяла паузу, дав Эрдогану некоторое время подумать. Если никаких адекватных действий с турецкой стороны предпринято не будет, Москва имеет все моральные основания для самого весомого ответа, вплоть до военного. Война с террором - это не только тогда, когда ты убиваешь террористов, но и когда террорист может убить тебя. Война - это готовность убивать и умирать. Все мы, включая автора этих строк, жителей российских городов, под прицелом. Замириться точно не получится. Сдаться в плен можно, но какой ценой? Остается только война, которая нам объявлена, в которой можно только победить или проиграть. Других вариантов нет.
