Не так давно т.н. "институт национальной памяти" под руководством "историка" Вятровича провел пресс-конференцию на тему: "Чествование 100-летия Украинской революции 1917-1921 годов". На этом мероприятии среди прочих вопросов, был выделен один, заслуживающий внимания с точки зрения пропаганды украинства, которым активно занимается все подразделения "института". "Какие уроки из событий 1917-1921 годов должна вынести Украина, чтобы выстоять и победить в современной войне?". Присутствующий на конференции еще один деятель майдана, ныне вице-премьер-министр Украины Павел Розенко заявил, что "нынешняя гибридная война, которую ведет Россия, напоминает события столетней давности - времен Украинской революции 1917-1921 года: тогда большевистская Россия своей внешней агрессией и провоцированием внутренних дрязг также все делала, чтобы не допустить создания независимого и эффективного Украинского государства". Да сегодня действительно актуально осмысление уроков той истории. Только настоящего осмысления. А не того, которым занимаются "историки майдана". Ведь давайте говорить откровенно: сто лет назад, в начале XX века, происходило такое же жесткое противостояние, что и теперь - противоборство главных геополитических "игроков" Европы. Западные стратеги тогда также видели в Украине, точнее украинском сепаратистском движении, тот самый главный рычаг, "плечо силы", с помощью которого можно было бы уничтожить Россию. Кто был истинным родителем так называемой "УНР" - не трудно догадаться. Как и то, почему она уже в том же 1918 году прекратила свое существование. В ноябре 1914 года министр иностранных дел Австро-Венгрии Берхтольд заявил, что "наша главная цель в этой войне состоит в долгосрочном ослаблении России, и поэтому, на случай нашей победы, мы приступим к созданию независимого от России Украинского государства". Лозунги же о "державной суверенности" прозвучали (хотя сегодня в это трудно даже поверить) из столицы Российской империи - Петрограда. В первые дни Февральской революции в многочисленной "украинской диаспоре", укрывшейся от тягот войны в различных российских бюрократических структурах, дающих право уклониться от армии, был создан "Тимчасовий український революційний комітет", который 2 марта обратился с "воззванием к украинцам Петрограда". В нем говорилось: "Найповнішим висловом ідеї національного визволення є національно-державна самостійність, і лише створення власного суверенного власного організму може забеспечити якнайширший культурний розвиток українського народу. В світлі цього ідеалу українська маса в Петрограді повинна виставити вкупі з демократією інших народів Росії лозунг перебудови Російської держави на федеративну демократичну республіку з якнайширшими правами окремих націй і спеціальною якнайширшою національно-територіальною автономією України". (Наиболее полным выражением идеи национального освобождения является национально-государственная самостоятельность, и только создание собственного суверенного организма может обеспечить широкое культурное развитие украинского народа. В свете этого идеала украинская масса в Петрограде должна выставить вкупе с демократией других народов России лозунг перестройки Российского государства в федеративную демократическую республику с широчайшими правами отдельных наций и специальной национально-территориальной автономией Украины). Когда Грушевского "позвали на царство", т. е. пригласили возглавить Центральную Раду, оторвав его от издательского бизнеса в Москве, - в Киеве уже развернули пропаганду, как указывает сам Грушевский в своих "Споминах", "ті самостійники й фашисти", т. е. туповцы и им подобные. Поэтому сначала борьба пошла за лидерство в ЦР. Во время выборов на Всеукраинском конгрессе, в последний день заседания, когда подошло время голосования, клакеры закричали: "Виборів не треба", "Маємо голову", "Батько Грушевський - наш голова". Центральная Рада была образована уже через несколько дней после отречения Николая II: 17 (по новому стилю) марта 1917 года после Всеукраинского национального Конгресса как чисто национальное образование наподобие "Совета объединенных еврейских организаций" и "Польского исполнительного комитета". Еврейский совет даже конкурировал с ЦР, хлопоча перед Исполкомом о предоставлении ему помещения Педагогического музея. Однако музей остался в распоряжении украинских организаций и стал их штаб-квартирой. О своем существовании ЦР сообщила в листовке как некая национальная общественная организация. По вопросу о самостийности величайший тогда авторитет всего украинского движения, профессор Михаил Грушевский, высказался так: "Украинцы не имеют намерение отрывать Украину от России. Если бы они имели такое намерение - они бы выступили искренно и открыто с таким лозунгом. Ведь теперь за это они ничем бы не рисковали". Итак, Рада была создана и вела до самого прихода к власти большевиков вялотекущее существование, изредка подогреваемое внутрипартийными стычками "соратников" по борьбе. Активизация ее действий и выползание на политическую арену произошло во время подписания сепаратного Брестского договора. Тогда на фоне специфической политики Троцкого - "ни мира, ни войны", и появились "из ниоткуда" украинские сепаратисты Центральной рады, которые сразу же развели сложнейшую интригу. Причем, вначале понимая, что с большевиками шутки плохи, избегая с ними открытых столкновений, президиум Рады выпустил Третий универсал, в котором декларировал: "Не отделяясь от Российской Республики и сберегая ее единство, мы твердо станем на нашей земле, чтобы нашими силами помочь всей России; чтобы вся Российская Республика стала федерацией равных и свободных народов". Но альянс большевиков и Центральной Рады продержался недолго. Тем более что интерес к новой "автономии" стали проявлять ведущие мировые государства - страны Антанты, США, Япония и ряд других. Буквально в одни и те же дни деятели Рады вступила в переговоры и с представителями Германии и Австро-Венгрии и с Советской Россией. По сути, Рада вела переговоры сразу с тремя взаимно исключающими сторонами, исходя видимо из принципа указанного одним из ее членов, Гольденвейзером, который указывал: "для всех было ясно, что сила украинского движения заключается главным образом в слабости его противников". Немцы ухватились за столь универсальных дипломатов и ускорили их прибытие в Брест-Литовск. Предварительные переговоры с украинцами вёл немецкий генерал Макс Гофман. 27 января в Брест Литовске делегация Центральной Рады заключила договор с Германией и Австро-Венгрией о мире. Т.н. "герои Крут" собрались защищать УНР как раз в то время, когда пославшие их на переговорах в Бресте просили кайзеровскую Германию оккупировать Украину. В 1919 году, в интервью газете "Daily Mail" начальник немецкого штаба Восточного фронта генерал Макс Гофман признавался: "В действительности Украина - это дело моих рук, а вовсе не плод сознательной воли русского народа. Я создал Украину для того, чтобы иметь возможность заключить мир хотя бы с частью России". Весной 1918 года, после того, как немцы выбили большевиков из Киева, Михаил Грушевский в интервью сотрудникам издательства "Відродження" тоже разоткровенничался: "В німецьких політичних кругах було здавна бажаннє, щоб Україна відокремилась в самостійну, сильну державу. Вони вважали се корисним для Німеччини…" (В немецких политических кругах было издавна желание, чтобы Украина отделилась в самостоятельное, сильное государство. Они считали это полезным для Германии) Конечно, немцы могли тогда без всякого мира попросту оккупировать всю Украину. Но с помощью мирного договора и формального признания независимости они хотя бы формально отрывали Украину от России и получали возможность в дальнейшем, согласно своему старому плану, создать из Украины свое вассальное государство. Кроме того, из "союзной" страны легче было выкачивать столь необходимое им продовольствие, чем из оккупированной территории - части враждебной России. По Брест Литовскому договору державы центрального блока признавали независимость Украины. В договоре о мире было и два тайных пункта - о предоставлении Украиной немцам миллиона тонн продовольствия и о будущем выделении украинских земель Австро-Венгрии в автономную австрийскую область. В отношении военной помощи вопрос оказался скользким. Украинские делегаты добивались от "партнеров", чтобы в их новые владения были введены только дивизии, сформированные в Австро-Венгрии и Германии из военнопленных украинцев. Но в итоге Украину оккупировали немецкие и австро-венгерские войска. Видимо, немцы посчитали, что так надежнее. Интересно, что в те времена "демократические" страны Европы и США не признали такие действия против России. 18 марта 1918 года в заявлении союзников "Декларация премьер-министров и министров иностранных дел стран Согласия в связи с заключением Брест литовского мирного договора" (Международная политика, 1926, с. 135-137) говорилось, что: "Брестский мир - политическое преступление, которое под именем германского мира было совершено против русского народа. Россия была безоружна… русское правительство в порыве странной доверчивости ожидало достигнуть путем убеждения "демократического мира", которого оно не могло достигнуть путем войны. Результатом было то, что последовавшее тем временем перемирие не успело ещё истечь, как германское командование, хотя и обязанное не изменять расположения своих войск, перебросило их массами на Западный фронт, а Россия была так слаба, что она даже не посмела поднять протест против этого вопиющего нарушения данного Германией слова… Таких мирных договоров, как эти, мы не будем и не можем признавать. Наши собственные цели совершенно иные…". Уже через две недели после заключения Брест литовского мира прусский военный министр фон Штейн писал, что за Украиной при германской помощи должны были быть закреплены следующие территории: "Не только значительная часть черноземного пояса, но и важные железорудные залежи Кривого Рога, угольные месторождения Донецкого бассейна и табачные плантации Кубани". Немцами был создан специальный "экономический отдел", координировавший германское проникновение в хозяйство региона. Под прикрытием военного щита из восемнадцати дивизий Германия начала жесткую экономическую эксплуатацию новоявленной Украины. Украинские железные дороги предполагалось включить в центрально-европейскую сеть дорог и поставить под контроль германских производителей угля и стали. Объектом особого вожделения немцев стал Кривой Рог с его месторождениями железной руды. С Радой были согласованы планы эксплуатации этих природных богатств. После того, как были изъяты запасы продовольствия в крупных центрах, немцы обнаружили неспособность правительства УНР контролировать ситуацию в сельской местности и обеспечивать поставку необходимых объемов продовольствия. Надлежало решить проблему, сформулированную генералом Гофманом: "Все, что имеет хоть какую-нибудь ценность, отправляется на запад". Поэтому верховное немецкое командование решило поправить дело заменой "социалистического" правительства Рады на более управляемый режим генерала Скоропадского, объявленного "гетманом" Украины. Было изменено и название страны: вместо УНР она стала называться УГ ("Украинское государство"). Гетман также ликвидировал местное самоуправление. Как раз накануне "автор"создания государства УНР, генерал Гофман, делает дневниковую запись: "На Украине отношения несколько обостряются. Правительство создает нам трудности, и боюсь, нам придется поискать другое правительство". Время Центральной Рады закончилось, словно песок в песочных часах, 28 апреля 1918 года. А что имеется теперь? Сейчас политика Порошенко опасно балансирует на старом троцкистском лозунге, брошенном в самый разгар заключения почти сто лет назад Брестского договора - "ни войны, ни мира". Очевидно, что прежняя Украина - с границами Советской Украины, умерла. Не хватает только официального некролога. Но некролог и не нужен. Второй Брестский мир - Минские соглашения? Опять "ни мира, ни войны"? Второе издание проекта Украина - АнтиРоссия? Это уже все было. И конец этих планов известен. Огромные богатства, унаследованные Украиной от СССР, своекорыстная украинская элита разворовала и прокутила, оказавшись у разбитого корыта. Курс на так называемую "евроинтеграцию" обернулся войной и массовым обнищанием населения, что привело к очередной сваре между разными "отрядами" украинской элиты, представители которой с утроенной энергией стали метаться между столицами ведущих государств мира, ища денег и покровительства. Тимошенко призвала всех присоединиться к социальным протестам, а лидеры т.н. "национальных батальонов" заговорили об условиях для потенциальной революции. Они пообещали штурмовать Администрацию Президента, если власти якобы предадут национальные интересы Украины. Как видим, химера украинства оказалась живучей, она разрастается раковой опухолью и приобретает зримые очертания построения АнтиРоссии. Ольга Николаева
